Стеклянный мёд (глава десятая)

Глава десятая,

 в которой матушку Плющ посещает незваный кто-то там..

Ночные заморозки в октябре не редкость. Расцветший накануне куст георгин торчал перед верандой с печально поникшими бутонами; кончики листьев, обожженные ночным морозом, почернели и скукожились. Матушка Плющ с сожалением покачала головой и вернулась в комнату, чтобы взять ножницы и срезать еще живые цветы – пусть хоть в доме нарядно будет. Попутно поставила на огонь кофейник: вернется с улицы с букетом и выпьет горячего шоколада. Надела рабочий передник, чтобы уберечь субботний жакет от росы, перед зеркалом поправила берет и вышла на веранду. Воздух, еще не согревшийся в лучах рассветного солнца, морозно лизнул матушкины щеки.

         - Хороший денек будет сегодня, - взбодрила себя старушка и шагнула на вымощенную речной галькой садовую дорожку.

         …Очнулась матушка Плющ  от боли. Правая лодыжка  жестоко болела. Кроме того затылок матушки тоже не был в восторге от соприкосновения со ступенькой веранды. Еще некоторые части тела вяло ныли. Матушка приподнялась на локте, осмотрелась по сторонам - ничего не изменилось: солнце все еще цеплялось за колючки тернового куста в восточной части сада, иней на перилах веранды еще кичился своей крахмальной хрупкостью - видимо, после падения прошло немного времени.  

         - Как же это меня угораздило? – сокрушенно пробормотала старушка. – Неужто  галька так намерзла, что нога оскользнулась?

         Попробовала было встать, да куда уж там – лодыжка опухла, и калоша как-то неестественно косо сидела на ноге. Совершенно некстати в голову пришла мысль о кофейнике, кипевшем на плите.  Цепляясь за перила веранды, матушке удалось преодолеть две ступеньки (хорошо, что их всего две). Протянув руку,  она оперлась о столешницу не убранного с лета в сарай стола и перевела дух:  до двери-то еще целых три шага!.  

         Ксаверий, возвращавшийся с ночных бдений, увидел сухонькую фигурку с болезненно поджатой ногой,  тяжело опершуюся руками о край стола на веранде.
 Ай-ай-ай, как нехорошо-то!. И Осень  не спешит со своим помощником. Что же делать, что делать?..  Был бы хозяйственным котом, давно приглядел бы домового посмышленее да порасторопнее. Сейчас по соседям поздно бежать с лаптем и веником. Одному худо думается. А посоветоваться не с кем. Кот развернулся и во весь опор ринулся из сада.

         Отдышавшись, матушка Плющ кое-как добралась до двери, держась за дверную ручку преодолела порог и, в конце концов, сняла возмущенно дребезжащий крышкой кофейник с огня. На большее сил у нее не хватило, как была -в калошах и рабочем фартуке -опустилась в кресло.

***

         Кот осторожно поскребся в дверь норки. Ответа не последовало. Он еще раз царапнул когтем по берестяной щепочке, служившей нехитрой дверкой:

         - Ну я же знаю, что ты в норке – мой нос не обманешь. Выходи, посоветоваться нужно.

         Мышка выдохнула, но выходить не поспешила:

         - Я тебя и так хорошо слышу. Чего зря лапки студить?

         - Да выходи уж, не съем, честное кошачье слово.

         В норке пошевелились, однако  дверь не открыли:

         - Рассказывай, с чем пожаловал. А уж я сама решу – выходить иль нет.

         - Понимаешь, матушка Плющ ногу повредила. Помощник ей нужен. А из меня какой помощник – так только, песни петь…

         -Так ты думаешь, от меня больше помощи? – мышка прыснула в кулачок.

         - Не знаю. Но, может, вдвоем мы чего-нибудь и придумаем...

         - Ладно уж, - Мышке давно хотелось посмотреть на сад матушки Плющ, - но ты точно даешь слово, что не съешь меня?

         - Да не до того мне сейчас! А слово, конечно, даю.

         - Хорошо, тогда сходи к ручью и сорви три сильных листа подорожника, а потом возвращайся к норке.

         Ксаверий повиновался. Возвратившись, он застал мышку с узелочком в лапках.

         - Подставляй спину!

         - Ну уж нет, чтоб я на своем хребте мышей катал! Меня же коты засмеют!.

         - Если я сама пойду, то доберусь до вашего сада лишь к обеду.

         - Да-ааа, - протянул кот, - это верно. Знаешь, что? А давай я тебя в зубах понесу, ну как добычу?

         - Послушай, – мышка уперла лапки в бока, - это ты ко мне пришел. Тебе нужна моя помощь, а мне от тебя ничего не нужно. Так что забудь  про зубы, да и заняты они у тебя будут подорожником. 

         - Позорище какое! – сокрущенно простонал кот. - Ладно, лезь на спину. Да не щиплись ты. Держишься?

         - Держусь, - выдохнула Мышка.

         - За что держишься-то?

         - За шерсть.

         - Вот глупая. Никогда не видела,как кошки бегают? Свалишься же.  Иди на голову и держись за ухо.

         - Было мне время разглядывать, как они бегают, – огрызнулась мышка, - Когда удираешь от кошки, не до подробностей техники ее бега. Ну, поехали, что ли?

         - Вздумаешь кому рассказать,… смотри у меня! – пригрозил Ксаверий лапой с выпущенными когтями и пустился во всю прыть к домику матушки Плющ.

***

         Матушка приоткрыла один глаз: в дверь,  осторожно ступая мягкими лапами, вошел Ксаверий.

         - Значит, головой я стукнулась сильнее, чем сначала показалось, – матушка нашарила на столе очки и водрузила их на нос, -  так и есть.

         На голове кота матушке померещилась мышь. Кот подошел еще на пару метров и слегка наклонился. Мышь резво спрыгнула на пол и, сжимая в передних лапках крохотный узелок, бочком подошла к матушкиной больной ноге. Ксаверий запрыгнул на подлокотник кресла и, разжав зубы, выронил матушке на колени листья подорожника.

         - Она меня не ударит? - донесся с пола тихий голосок.

         - Нет, она добрая. Да и какие ей драки в таком состоянии? Видишь, в себя не пришла еще. Ты говори, что делать-то?

         - Надо бы листья к больному месту примотать…

         - И лед на голову положить, - сказала старушка, - а то со мной галлюцинации говорить начали.

         - Она нас слышит! – пискнула мышь и прижалась к ножке кресла.

         Ксаверий вопросительно уставился на матушку. Матушка болезненно улыбнулась:

         - Хочешь молочка? Ох-хо-хо, как же мне… - матушка попыталась приподняться с кресла, - видишь, какая я сегодня кормилица неважная…

         - Матушка, ты бы прилегла, - предложил кот, - а мы, что сможем, сами сделаем.

         Старушка протянула руку и коснулась головы Ксаверия.

         - Ты мне не мерещишься?

         - Нет…

         - И ты со мной разговариваешь?

         - Да. Я и раньше разговаривал, только ты не слышала.

         - И ты привел в мой дом мышь?

         - Мне одному не справиться. А ее я знаю. Это вполне достойная полевая мышь.

         - Нет, пожалуй, мне все же лучше лечь в постель. Надеюсь, завтра я смогу уже воспринимать мир в его естественном состоянии, а не вверх ногами, - матушка, не вставая из кресла, сняла фартук и расстегнула жакет.  

***

         Добежав до двора господина Тоттанена, Сахлис застал сцену прощания и водружения коренастой фигуры господина Тоттанена на повозку, груженую брусом, обыкновенно используемым в строительстве домов. Госпожа Тоттанен и оба коренастеньких толстощеких тоттаненка стояли у калитки. Дом Тоттаненов был ближайшим к лесопилке,  имел обширный двор с широченными воротами и вмещал в себя помимо стойла для лошадей два дровяных сарая. Зимой жители половины города приходили проведать эти сараи, а заодно повысить материальный уровень жизни семьи Тоттаненов.  Пыльная дорога в этой части города  не была покрыта брусчаткой. Кое-где из-под пыли виднелись останки деревянного настила, почти полностью ушедшего в землю после недавних ливней. Пользуясь тем, что внимание провожающих было сосредоточено на мощной  спине господина Тоттанена, Сахлис подобрался почти вплотную к телеге и теперь ждал удобного момента, чтобы запрыгнуть на крюк для ведра, из которого обычно в дороге поят лошадей. 

         - Ну, все, - назидательно сказал господин Тоттанен, - нечего глаза без толку таращить. Грета, придет косой Гюнтер, отдашь ему долг – я там под скатертью оставил. А вы, шалопаи, мать слушайтесь. Стойло почистите!. К вечеру вернусь.

         Господин Тоттанен тронул вожжи, и повозка, скрипнув и слегка просев на правое заднее колесо, тронулась. Получившее инструкции семейство скрылось за калиткой.  Сахлис догнал телегу, ухватился на бегу за край мерно покачивавшегося ведра и, подтянувшись, нырнул в него.

***

         Прежде чем  открыть глаза, матушка подняла руку и дотронулась до головы. Влажная ткань лежала поперек лба и приятно холодила кожу. Матушка прислушалась. На стене громко тикали часы. За дверью, ведущей на веранду о чем-то громко спорили ворабьи. Матушка припомнила, что, опираясь о стол, опрокинула блюдце с семенами укропа, который хотела под зиму посеять на заранее подготовленной грядке. Теперь пернатые забияки мародерствовали, не стесняясь кричать об этом на всю округу.  Матушка приоткрыла один глаз. Неясное очертание прямоугольника окна, через которое в комнату солнце успело проложить четыре столба света, букет георгин в кувшине подле рукомойника... Букет? Не может быть. Матушка отчетливо помнила, что только собиралась срезать цветы. Тогда откуда же они могли взяться? Старушка приоткрыла второй глаз.  В комнате никого не было. Матушка обнаружила себя лежащей на диване в гостиной, без калош. , Потом вспомнила, что, по-видимому, вывихнула лодыжку и приподняла больную ногу. Увиденное озадачило матушку: на ноге не было не только калоши, но еще и носка, а  поверх тонкого чулка было намотано одно из полотенец, из-под которого торчали черешки листьев подорожника.

         - Вот, значит, как теряют память. Всего-то стоило стукнуться головой о ступеньку и пожалуйста, - матушка попыталась восстановить хронологию утра с того момента, как она очнулась на дорожке перед верандой.

         Выходило что-то несусветное: кроме лодыжки пострадала голова, в результате чего матушке примерещился ее рыжий кот, катающий на голове мышь и беседующий с ними обеими. Кстати, мышь тоже разговаривала!. После легкого потрясения от привиденного   матушка, по всей видимости встала, перемотала потуже больной сустав, добралась до дивана, сделала себе компресс и уснула.
Ах, да! В промежутке между этими занятиями она  срезала цветы, как и намеревалась, поставила их почему-то в кувшин, а не в вазу и оставила кувшин на полу.

         Старушка сделала попытку приподняться , от чего влажная салфетка соскользнула со лба и упала на пол. Фартук продолжал лежать в кресле, возле ножки которого лежало что-то, похожее на лесной орех . Матушка прищурилась, стараясь рассмотреть получше, и ахнула: у ножки стула лежал узелочек, который привиделся ей в лапках примерещившейся мыши.

         - Петуния Плющ, - голос слегка дрожал, а потому  строгого тона не получилось, - возьми себя в руки! Собственно, что плохого в том, что у тебя  в доме поселится призрак говорящей мыши?  В конце концов, будет с кем перекинуться словечком-другим зимними вечерами. Главное, не забывать в присутствии посторонних, что своих фантомов вижу только я, и не рассказывать никому, как дивно мы вчера вечером играли в лото с мышкой.

         Такое объяснение  нахождения узелочка вполне удовлетворило матушку Плющ. Однако оставался еще букет. Фантазии на объяснение его появления уже не хватало.

         - Разумеется, цветы срезала я сама. Да, да, еще вчера вечером, ожидая заморозков… А утром просто забыла об этом. Видимо, память уже вчера начала пошаливать.

         Когда придуманное объяснение уже было готово умозрительно пожать руку рассудку, согласившемуся принять окончательную версию, дверь на веранду скрипнула. Луч света, воспользовавшись образовавшейся лазейкой, упал на коврик, обрисовав причудливый силуэт кого-то, кто стоял с той стороны двери.

         Матушка пошарила привычным жестом по макушке в поисках очков. Очков не обнаружилось. Тем временем силуэт, похожий на гриб со странно высокой и помятой шляпкой, шагнул через порог.    

***

         Солнце, благополучно миновавшее зенит, ласково поглаживало верхушки деревьев., Немного теплых дней осталось у него в запасе до того , как деревья прикроются от мороза и ветра белыми шубами. 

         Какое-то шевеление у самой линии горизонта, похожее на то, как если бы внезапно заворочался под снегом забытый Осенью кочан цветной капусты, привлекло внимание светила. Медленно и неотвратимо с западной стороны на небосвод вплыл замок о четырех башнях. Заинтересованное видением солнце двинулось ему навстречу. Замок выглядел монолитным, даже вывешенные на башнях знамена не шевелились под легким ветерком. Солнце скользнуло лучом по стрельчатым окнам . Луч провалился в туманное чрево замка и растворился внутри. Горланившие на столе воробьи как по команде разом нахохлились и смолкли. С запада ощутимо повеяло холодом.

         - Вот и снежные тучи, - сказал сидевший на заборе Ксаверий, - что-то Осень не спешит возвращаться. Так, глядишь, и  дороги снегом заметет.

         - У тебя уши стынут? – спросила мышка, выглядывая из висевшей на заборе старой варежки, в которой зимой обыкновенно грелись оставшиеся без ночлега птички.

         - Нет, - кот пощупал  ухо лапой.

         - Значит, это не снежные облака, – мышка высунулась из варежки наполовину и пристальней вгляделась в грозные башни. – Если бы они не были такими темными, я бы подумала, что это та самая  Башня, о которой рассказывала Осень.

         - Не говори глупостей, Осень рассказывала сказку.

         - Для многих даже банальный мумзик – сказка, не говоря уже об эльфах!. Если бы люди увидели  хоть одного хыку, им и в голову не пришло бы пугать ими детей. Ты слишком долго живешь среди людей, вот и перенял от них «глухоту со слепотой», - поставила диагноз мышка.

         - Ничего я не перенимал,- просто не вижу смысла во всей этой околесице с ворованными принцессами и башнями, битком набитыми светом. Кому это нужно?

         - Тому, кто знает, как из этого извлечь выгоду, - мышка еще раз посмотрела в сторону зловещего облака. – И эта крепость тоже неспроста появилась.

         - Тебя послушать, так все неспроста, – хмыкнул кот.

         - Разумеется! – запальчиво пискнула мышка. – У каждого следствия есть своя причина.

         - Хорошо, следовательница, пойдем, посмотрим что ли, как там дела? – Ксаверий заговорщицки подмигнул мышке.

         - Думаешь, они уже установили контакт?

         - Брось ты все эти словечки - «контакт», «следствие», - кот спрыгнул с забора, - а то ведь не посмотрю, что слово давал – съем со всеми твоими умствованиями.

         Мышка опасливо посмотрела вниз, туда, откуда прозвучали последние слова.

         - Иди-ка ты один. Матушке и без меня поводов для удивления достаточно. К тебе она хотя бы привыкла.

***

         Кот прижался носом к оконному стеклу. Но угол обзора, открывавшийся из этого положения, был неудачным. Ксаверий увидел  лишь кресло с небрежно брошенным на его подлокотник фартуком и часть камина. Тогда он подобрался к двери и прислушался. В комнате стояла тишина, которая вдруг лопнула от прикосновения ложечки к стенке чашки.

         - Великолепно, - голос матушки был совершенно ровным, в нем чувствовалась  умиротворенность, - всем чаям чай!

         - Это все чабрец,- второй голос  звучал непривычно, но уже знакомо.

         - Значит, ты и с дровами имел дело? – спросил знакомый голос матушки.

         - Угу, - прихлебывая, отозвался второй голос.

         -  Камин растопить сможешь? Мои старые кости чувствуют сырость.

         - Конечно, смогу.

         - Да ты допей, допей, - остановила порыв гостя матушка. – А как же это вы меня перенести с кресла на диван сумели? Это же метра четыре, если по прямой, а тут еще стол на пути?

         - Если бы не Ксаверий…

         - Тут еще и Ксаверий какой-то был? – старушка не переставала делать открытие за открытием.

         - А разве это не ваш знакомый кот? Такой большой, рыжий?

         - Как ты его назвал?

         - Ксаверий. Мне ЛоббиТобби отрекомендовал его Ксаверием.

         - ЛоббиТобби? Он тоже тут?

         - Нет, он сегодня должен быть в Синей Лощине.

         - Так, ладно. Давай поговорим о тех, кто  меня на диван относил.

         - Ксаверий вспомнил, что в сарае у господина Лютика видел две пары старых роликовых коньков. Пока мы с мышкой делали вам обертывание из подорожника, он сбегал и принес эти ботинки с колесами. Это уже дело техники – наклонить кресло сначала влево и обуть правые ножки в ролики, потом – вправо и проделать ту же операцию с левыми ножками кресла. Подкатить кресло к дивану и вовсе пустяк.

         Старушка перевела растерянный взгляд на ножки кресла. Теперь, когда ее глаза были вооружены очками,  то, что она изначально приняла за очередную галлюцинацию, оказалось ботинками на колесиках. 

         - Цветы, я полагаю, срезал ты, - догадалась матушка.

         - Я. Мышка сказала, что это скрасит ваши диванные дни. Кроме  того, она сказала, что ролики можно не возвращать в ближайшие дни – до весны их вряд ли хватятся.

         Ксаверий удовлетворенно хмыкнул под дверью и затрусил к забору. Ему не терпелось поведать мышке о том, что матушка, и так внезапно появившийся с запиской от ЛоббиТобби Сахлис, нашли общий язык.