Стеклянный мёд (глава тридцать вторая)

Глава тридцать вторая,

благодаря которой мы еще раз убеждаемся, как небезопасно заводить дома экзотических животных, особенно драконов

          - Максимилиан! – Пьер вбежал в дом. – Ч-черт, куда он запропастился? Максимилиан!

          Снаружи послышался цокот копыт, затем – грохот кованых сапог. Дверь распахнулась, на пороге появился Максимилиан.

          - Ключ у меня, - коротко известил рыцаря Пьер. – Дело за малым.  Что принцесса? Как ей понравился мед?

          Максимилиан замялся. Не дожидаясь ответа, Пьер продолжил:

          - Отправляйся за ней. До рассвета надо все закончить.

          Максимилиан вышел из дома Пьера, вскочил на спину Хаммуба и направил его бег к Башне Света.

***

          Патрик ощупал шею – шнурка на ней не было.

          - Что я наделал? – простонал он и схватился за грудь, ноющую тупой болью.

          - Как ты себя чувствуешь? – спросил Марк.

          - А, ты здесь, - оглянулся Патрик и еще раз схватился за грудь. – Вот здесь болит. Но это уже неважно. Пьер забрал ключ и, самое большее – через несколько часов все, кто ему неугодны, перестанут чувствовать. И не только боль. Сложно что-либо ощущать, если тебя нет. Марк, возвращайся домой. Каким бы плохим Пьер ни был, тебя он пощадит.

          - Что он такое говорит? – шепотом спросил кот.

          - Трудно сказать, - так же шепотом ответил Марк, - наверное, посох ударил его по голове.

          Марк подошел к Патрику и подобрал с земли колесико и ключ,  принесенный Ксаверием.

          - Вот, возьми, это твое. Может быть, это тебя утешит.

          - Ключ? – не поверил своим глазам Патрик. – Откуда? Разве его не забрал Пьер?

          - Забрал, - подтвердил кот. – Но он забрал другой ключ. А тебе нужен этот.  Наверное, сейчас не время и не место для объяснений, просто поверь –это тот самый ключ, который ты просил у матушки Плющ.

          Патрик присмотрелся к завитушкам, образованным хитроумным переплетением металла в венце ключа.

          - Действительно, это четвертый ключ, - Патрик поднялся, пошатываясь и все так же прижимая руку к саднящей груди.

          - Куда ты сейчас? – Марк схватил Патрика за руку. – Возьми меня с  собой. Я тебе пригожусь!. А если я тебе не нужен, то просто помоги мне добраться  туда, где есть какие-нибудь люди. Я не хочу  оставаться здесь.

          Патрик присел на корточки и оказался лицом к лицу  с мальчиком.

          - Марк, нет смысла тебя обманывать. Ты прав – Пьер не очень добрый человек, и он замыслил злодеяние. Но тебя он любит и зла не причинит.

          - Постой, постой!, - подал голос кот, - разве тебе не полагается с ним сразиться? Так сказать, проучить негодяя  и победой над ним восславить добро? Ну, или как там говориться в героических песнях.

          - Откуда ты взялся? – Патрик внимательно пригляделся к наглой физиономии кота.

          - К делу это не имеет отношения. Но если без выяснения моих персональных данных ты не собираешься спасать мир, то я отвечу. Я – тот самоотверженный посланец, кто рискуя собой, доставил в эту обитель ужаса тот самый ключ, который ты все еще сжимаешь в правой руке. Меня воспитала Петуния Плющ, от чьего имени я сейчас говорю: Патрик, пойди и сразись с этим (вот незадача - имя запамятовал) негодяем! – Ксаверий хотел  закончить речь на патетической ноте, но любопытство взяло верх над тягой к театральным эффектам, и он спросил:.- Кстати, что это за металлический кружок с дыркой в центре?

          Патрик разжал кулак. Рядом с ключом лежало колесико с выщербленным краем.

            - Напоминание о детстве. Когда мне было пять лет, матушка Петти подарила мне игрушечного механического солдата. Это была дорогая игрушка. Матушка купила ее в мастерской господина Штульца, славившейся тем, что поставляла игрушки наследникам всех царственных семей в мире. Так вот, мой солдат умел маршировать и приветственно вскидывать руку. Однажды я так разозлил отца, что он в бешенстве расколотил солдата. Его фарфоровое тело разлетелось на сотню осколков, а железное сердце уже не могло привести проволочные мускулы в движение. Это колесико – единственное, что осталось мне на память. Уже тридцать лет я ношу его как талисман.

          - Понятно, - разочарованно скривился кот. – Никакой магической  силы у этой штуковины нет.

          - В общем-то, нет, - согласился Патрик и положил его в  нагрудный  карман.

          - Послушай,  - обратился к Патрику мальчик, - если ты все - таки победишь Пьера,  можно я пойду с тобой?

          - Хорошо,- сказал Патрик, взвешивая в ладони ключ. – У меня к тебе есть одно дело. Ты знаешь тут все тропки и закоулки. Наверняка у тебя имеется какой-нибудь тайник, о котором отец не догадывается. Спрячь-ка  пока этот ключ там. Думаю, что мне стоит попробовать выяснить отношения с Пьером без его помощи. Ведь  будет нечестно, если у меня будет ключ, а у него нет. Как ты думаешь?

          -  Ты прав, - согласился  Марк. – Тогда давай так: я буду ждать тебя вот в этом стогу. И отдам ключ, когда мы пойдем за Хребет.

          Патрик улыбнулся и пожал мальчику руку.

          - Договорились!.

          - Постой,  сумасшедший, - крикнул в  спину удаляющемуся Патрику Ксаверий. – Я уже видел, что он может сделать с тобой без ключа. Тебе не обойтись без его силы.

          Но Патрик уходил все дальше и дальше от стога.

***

          - Выше Высочество, - Максимилиан склонил голову, - не сомневаюсь в вашем ответе, но все равно спрашиваю: вы не изменили своего мнения?

          - Нет, Максимилиан, - Авиталь покорно встала и продолжила.  – Я предпочитаю пожертвовать собой и своим народом, если это требуется  для сохранения мира, в соответствии с первоначальным замыслом Милора Адони.

          - Но он мог ошибаться! – воскликнул Максимилиан.

          - Кто я такая, чтобы сомневаться в замысле того, кто меня  создал? И оставим  эту тему. Выполняйте ваше задание, я не стану противиться. От меня требуется еще что-либо кроме необходимости явиться к вашему  хозяину?

          Максимилиан болезненно поморщился при упоминании слова «хозяин» и, не проронив ни звука, подставил раскрытую ладонь, куда смиренно шагнула маленькая принцесса.  

         

          - Наконец-то мне представилась возможность познакомиться с вами, Ваше Высочество?, - церемонно поклонился Пьер. – Не могу передать словами, насколько я польщен…

          - Не забывайте, - прервала поток словоизлияний Авиталь, - что феи наделены даром отличать искренность от лицемерия, правду от лжи, заветные желания от сиюминутных...

          - Отлично!  - Пьер удовлетворенно хлопнул в ладоши. – Вы избавили меня от необходимости доказывать вам всю силу моего желания немножко подкорректировать заведенные тысячи лет назад, а стало быть, устарелые порядки.  Вы должны оценить также и мое прилежание и усердие: я потратил десятки лет на то, чтобы нынче к вечерней трапезе вы получили лакомство, достойное королей. Вам ведь понравился мед, ваше высочество?

          - Благодарю вас, мед и вправду был великолепен, - кивнула фея, - он напомнил мне о счастливых днях, проведенных на Белом Острове.

          -  Вот и чудесно. Теперь ваш черед доставить мне удовольствие, - хищно улыбнулся Пьер. –   Вы наверняка слышали метафору о ключах от счастья. Смею вас заверить, что обладаю самым настоящим, а отнюдь не метафорическим ключом к счастью. Не достает сущего пустяка, условности. Ключ откроет нужную дверь, если получить его из рук феи. Вот такая несправедливость. Но я знаю, как ее преодолеть. Я изо всех сил желаю…

          Пьер замер с открытым ртом и готовым слететь с языка следующим словом – в рывком распахнутую дверь вошел Патрик.

          - Остановись, - спокойно, но твердо произнес он.

          - Да ты сильнее, чем я предполагал, - раздраженно заметил Пьер.  – А впрочем, нет. Посох не убил тебя лишь потому, что ты был под защитой ключа. Но теперь ключ тебе не поможет. Неужели непонятно? Или ты хочешь быть первым в очереди тех, кто останется в отправляемом мной в утиль мире? Хорошо. Потерпи несколько минут.

          - Любой, кому грозит смерть или, как ты выразился, утилизация, имеет право на защиту.

          - Ах, так ты адвокат миропорядка, установленного Милором, скупым на фантазию? – рассмеялся Пьер. – Каков мир, таков и защитник – вы друг друга стоите, оба никчемные!,. 

            - Наши взгляды в оценке мира расходятся. Меня он вполне устраивает. Кстати, раз уж ты заговорил о ключе. Ты должен знать: он и тебе  не поможет.

          - Чтобы разобраться с тобой, мне его поддержка не нужна, - с презрением процедил Пьер. – Прощай!

          С последним словом Пьер выбросил вперед руку и метнул в Патрика огненный шар.  Вопреки здравому смыслу Патрик шагнул ему навстречу.  Словно от испуга шар стремительно сжался и упал на пол огненной  каплей,  отчего в деревянном настиле незамедлительно образовалась дымящаяся  дыра.

          -Что? – взревел Пьер. Он сузил глаза, выпятил подбородок и послал Патрику  самый свирепый взгляд, на который был  способен. Патрик протянул руку раскрытой ладонью  вверх и уверенно сказал:

          - Свиток  Мёрдока. Думаю, он тебе  уже больше не нужен.

          - Болван, -  прошипел Пьер, - ты даже не понимаешь, что в новом мире все старые формулы и тайные знания ничего не будут значить, ибо я создам новые. Я поменяю местами пространство и время, вплету магию в канву реальности, а реальность постелю вместо ковра в своей прихожей.

          Как в подтверждение намерений перекроить структуру измерений Пьер развел руки в стороны и произнес новую формулу. Стены дома задрожали, словно потревоженное отражение в пруду, изогнулись и растаяли, уступив место черной пустоте. Предметы мебели, вся обстановка дома пасечника видоизменились самым необъяснимым образом. В том, что минутой раньше было столом, угадывались черты органа, самостоятельно дышавшего легкими кожаных мехов. На месте окна, стыдливо задернутого короткими занавесками, выпятилось округлое нечто, более всего напоминавшее гигантскую лупу, по ту сторону которой, шевелил щупальцами гибрид мха и осьминога. Над Патриком проплыла зыбкая дымка, в центре которой роились, как  возбужденные пчелы, стеклянные сферы с заключенными в них магическими формулами. Но наиболее впечатляюще изменилась тетрадка в черной обложке, куда Пьер заносил текущие записи и пробные образцы зарождающихся магических формул и заклинаний. Она растянулась  в длину, ширину, высоту и доселе неизвестную ей внутреннюю глубину, заполнив собой и одновременно приняв в себя черную пустоту небытия. Буквы, наполнявших ее слов стали объемными, и каждая из них обрела голос. Они выглядели, как живые существа, несмотря на то, что сохраняли свои привычные очертания. Вид прикованных,  словно узники, к своим местам оживших букв  наводил ужас. Максимилиан внутренне содрогнулся. И испугался еще больше,  не почувствовав ставшего привычным за десятки лет своего неосязаемого тела. Оно слилось с чернотой. Максимилиан закричал, почувствовав, как пустота растаскивает остатки его сущности по своим бескрайним пределам, и крик его породил  мощную волну, всколыхнувшую все вокруг. Патрик прошептал несколько свистящих звуков, отчего полы плаща Пьера вытянулись длинными лентами и ловко запеленали его, плотно прижав руки к телу. В следующий миг Пьер встряхнул плечами, и плащ, моментально истлев, словно прошли сотни лет, пылью осыпался с него.

          - Ты смешон в своих попытках противостоять мне, - надменно сказал он и, сцепив пальцы обеих рук в замок, вновь забормотал заклинания.

          Патрик почувствовал, что ему внезапно стало недоставать  воздуха. Он попробовал вздохнуть глубже, но услышал лишь собственное хрипение. Он попытался поднять руку, чтобы развеять чары, и понял, что его собственные руки крепко сжимают горло.

          - Са-И-зэиру, - прошептал он из последних сил и мысленно ударил Пьера кнутом.

          Завертевшись вокруг собственной оси, Пьер вскрикнул от боли, смешанной с недоумением – он не ожидал такого отпора от теряющего сознание противника. Патрик обрел контроль над своим телом, взмахнул руками, как крыльями, и присовокупил к взмаху  заклинание «Та-ассэ!». Пьер потерял опору под ногами и повис вниз головой на расстояние вытянутой руки от Патрика. Но прежде чем Патрик успел дотронуться до него, очередное заклинание, посланное волшебником, достигло цели. Посох, претерпевший изменения, как и прочие предметы в комнате, двуглавой змеей метнулся к Патрику и обеими пастями вцепился в его ногу.

          - Максимилиан! – прохрипел стремительно теряющий силы Пьер. – Максимилиан! Дормэ-да-тум дормэ-ла-нуэрэ!

          Расплывающееся в пустоте сознание темного рыцаря откликнулось на призыв волшебника,  крохотными искрами потянувшись на его голос. Черное пространство пронизали светящиеся нити, из которых постепенно соткалась фигура в доспехах и, протянув руку, помогла подняться Пьеру. Не давая Патрику опомниться, волшебник метнул в него еще один огненный шар, который в этот раз достиг цели.

          - Максимилиан, фею – в Бастион! – приказал Пьер. – Ключ останется у меня. Я разделаюсь с этим слизняком и нагоню вас.

         

***

          -  Ты доверяешь ему? – спросила Авиталь.

          - Это имеет значение? – скептически уточнил Максимилиан. – Он обещал возвратить меня к жизни. Мне достаточно надежды. Без нее мое существование превратилось бы в беспросветный ад.

          - Возвратить к жизни, - кивнула Авиталь. – Но кого? Максимилиан, ты ведь прекрасно знаешь, что не являешься тем, кого считают последним императором.

          - Эта мысль мучает меня каждый миг существования, - сокрушенно признался рыцарь. – Если он это не я, то кто же тогда я? Когда мимолетный луч коснулся зеркальной поверхности и разбудил меня, первое, что я увидел, открыв глаза, – свое лицо, смотревшее немигающим взглядом в мою душу. Разве этого мало, чтобы считать себя тем, благодаря кому я существую? 

          -  Так зачем тебе обещание Пьера, зачем тебе надежда на чужую жизнь, если ты нынешний способен мыслить и чувствовать так глубоко и тонко?

          -Ты была в доме пасечника, ты видела, что там со мной произошло. Представь себе, что я каждый день ощущаю то же самое, с той лишь разницей, что пустота разъедает меня изнутри.  Ты можешь не верить, но, как и в этот раз, меня спасает голос зовущего меня Пьера, которому я нужен.

          - Максимилиан, я не хочу отнимать у тебя последнюю надежду, но ты не задумывался над тем, что ему нужен не ты, а кто-то, кто выполнит его приказ? Пьер жесток, ему дела нет ни до кого, кроме самого себя. Зачем тебе служить такому человеку?

          - У меня нет выбора, - признался Максимилиан.  –  Много лет назад я дал свое согласие, и теперь оно заложник моей глупости, а я связан по рукам и ногам.

          - Ты хотел бы вновь стать свободным?

          - Иногда мне кажется, что именно этого я больше всего хочу. Но иногда я боюсь того, что это может случиться.

          - Жаль, - вздохнула Авиталь. – Хотя это прямое нарушение запрета исполнять более одного заветного желания, ради тебя я бы его нарушила и подарила тебе свободу.

          - Погоди, но какое же это нарушение? Разве ты уже исполняла мои желания? – изумился Максимилиан.

          - Конечно, - рассмеялась принцесса.   – А мечта  о сне?

          - Верно, - согласился  Максимилиан. – А знаешь, что? Я не повезу тебя в Грозовой Бастион. Я не хочу нового мира, в котором не будет места такому симпатичному народцу, как феи.

          - А как же твое согласие? Ты не боишься мести Пьера? – Авиталь заглянула в темноту заменяющую Максимилиану глаза.

          - Нет. Если он расправится со мной, то это освободит меня от ежедневных пыток пустотой. Так куда вас доставить, Ваше Высочество?

          - На Белый Остров, - попросила Авиталь.

         

***

          - Как ты думаешь, он вернется? – спросил Марк Ксаверия.

          - Я  предпочитаю думать о более приятных вещах, - признался кот, - чем о процентах вероятности возвращения Патрика.

          - Выходит, ты не веришь в его победу, - кивнул мальчик.

          - Ага! Вот он где! Я его вижу, - голос доносился с земли и не был знаком Марку. – Ни с места, рыжий!.

          - Кто это? И чего он от тебя хочет? - Марк попытался разглядеть вопившего.

          - Пуштак, - отмахнулся кот, - ничего не значащий бузотер.

          - Ключ у него? – к первому голосу присоединился второй, слегка дребезжащий на высоких нотах.

          - Ксаверий, - позвал третий преследователь, - слазь, надо поговорить.

          - Говори оттуда,  - предложил кот, - у меня хороший слух.

          - Смотрите, - обратил внимание своих спутников первый, - у него уже и сообщник появился. А-ааа, знаю я его, этот тот курносый мальчишка, что вечно ошивался у границ моего Леса.

          - Твоего Леса? Отвыкал бы уж, - посоветовал тот, кто включился в разговор последним.

          - ЛоббиТобби, -  узнал Марк, - это ты? 

          - Он тебя знает? – спросил дребезжащий голос.

          - Здравствуй, Марк, – откликнулся мумзик. – Как поживает твоя ящерица?

          - Вы с ума посходили!. Какая ящерица, если главное сейчас – ключ, - завопил первый и, судя по шороху сена, принялся штурмовать стог.

          - Нет никакой ящерицы, - ответил за мальчика Ксаверий, - но есть вполне настоящий дракон. Не интересуешься?

          - Нет, дракон меня не интересует.

          - А вот ты, будь немного покрупнее, вполне заинтересовал бы его, - хмыкнул кот.

          - Не городи чепухи, нет в окрестностях никаких драконов, - отдуваясь, выдохнул Пуштак. – Я тут ни много,  ни мало пять столетий живу, вовек тут драконов не водилось. И вообще, прекрати заговаривать нам зубы.  Где ключ?

          - Послушай, коротышка, а какое тебе дело до ключа? – разозлился Ксаверий. - Он твой? Нет. В чем дело? Опять хочешь Лес захапать? Ну, чего молчишь?

          Пуштак растерялся: в одно мгновение из нападающего он превратился в обвиняемого.

          - Н-не х-хочу я н-ничего х-хапать, - запаниковал он, отчего буквы стали застревать у него в горле. – Я х-хочу п-помочь Л-ЛоббиТ-тобби.

          - Реабилитироваться, так сказать, - продребезжали снизу.

          - А, посудина, и ты тут! – усмехнулся кот. – Тебе тоже ключ нужен? Погоди, дай угадаю: ты хочешь попросить, чтоб тебе ножки нарастили или- нет-нет, чтоб тебя отполировали, а вмятины на боках выправили.

          - Как тебе не стыдно, - пожурил кота, взобравшийся тем временем на стог ЛоббиТобби. – Нам Лес оживить нужно, понимаешь?. А как это без ключа делать, я не знаю.

          - По совести говоря, - вздохнул Пуштак, - этого сделать с ключом, но без феи тоже невозможно.

          - Чего же ты тянул с откровениями? – спросил Ксаверий. – Где теперь искать ту крылатую кроху, что порхала среди лилий? Да и нет у меня ключа.

          - Как так? – переспросили в унисон ЛоббиТобби и Пуштак.

          - А так!. Был, да весь вышел. Отдал я его. Предвидя ваши вопросы, отвечу сразу: отдал тому, кому нес его. Ему он нужнее, чем вам. Вы один лес втроем реанимировать не можете. А ему в одиночку целый мир спасать. Так что забудьте про ключ.

          - Он мошенник, - в упор глядя на кота, выдохнул Пуштак и сжал кулаки.

          - Нет-нет, он сказал правду, - вступился за Ксаверий Марк. – Но если Патрик все - таки вернется, он поможет вам с Лесом.

          - А если не вернется? – с подозрением посмотрел на мальчика Пуштак.

          - А если не вернется, - вставил кот, - то ни Лесу, ни нам уже никто не сможет помочь. Но вот крылатую крошку я бы на вашем месте все- таки поискал. Вдруг она понадобится Патрику, когда  наступил время пользоваться ключом.

          - Ты не на нашем месте, ты вместе с нами поищи, ты куда быстрее нас, - попросил мумзик.

          - А зрение у тебя куда лучше, - подхалимски заверил  кота чайник.

          - Да, как я уже замечал ранее, меня погубит доброта, - вздохнул Ксаверий. – Ладно уж, давайте так: каждый берет себе по направлению и ищет. Ты,  самозванец ищешь на севере;  ты, медноголовый – на юге; ты, коротышка – на востоке,;ну и я – на западе. А ты,  Марк, сидишь здесь и никуда не уходишь. Если Патрик вернется, расскажи ему о фее и о том, что мы пошли ее искать

***

          - Пора заканчивать затянувшийся фарс, - Пьер выловил из маячившей поблизости дымки одну из стеклянных сфер и выпустил на волю томившееся в ней заклинание. Оно приняло вид струи воды и обрушилось на голову Пьера, возвращая ему силы и свежесть. Дважды щелкнув пальцами, Пьер вернул комнате привычные очертания и огляделся в поисках поверженного противника. Патрик неподвижно лежал лицом вверх. Поперек его груди лежал посох. Посох слегка дымился. Видимо, последний огненный шар задел и его. Пьер подошел вплотную и наклонился, чтобы поднять посох перед тем, как удалиться. Он протянул руку, и в нее тут же железной хваткой вцепилась рука Патрика. Патрик распахнул глаза и пристально посмотрел в склонившееся над ним лицо мага.

          - Не смей!   - взвизгнул Пьер и лихорадочно прикрыл лицо свободной рукой. – Ты не можешь противостоять мне!. Моя сила подкреплена могуществом ключа.

          Он рванулся изо всех сил и чуть было не упал, когда Патрик невозмутимо разжал пальцы.

          - Так-то лучше! – тоном обиженного ребенка произнес Пьер. Но увидев, что Патрик поднимается, вновь перешел на истошный крик. – Прекрати!  Не смей на меня так смотреть. Убирайся, покуда я не развеял тебя по ветру!.

          Патрик еще не до конца пришел в себя, двигался медленно, перед его глазами плавали разноцветные круги. Он потряс головой, расстегнул пару пуговиц на рубахе и осмотрел то место, куда пришелся удар огненного шара. На левой стороне груди краснел ожег в форме круга с неровными краями. Круг был небольшой, чуть меньше двухрумановой монеты, а его рваные концы в точности повторяли контуры лучей, обычно изображаемых официальными портретистами дневного светила*. Пьер тоже увидел отметину на теле бывшего ученика и вскрикнул:

          - Отметина солнечного диска! Этого не может быть!

          Лицо волшебника исказилось ужасом. Он развернулся и стремглав выскочил из дома. На одной из вершин Хребта виднелся Грозовой Бастион. Пьер пробормотал заклинание, взмахнул посохом и взлетел. Он, как можно скорее, должен был добраться до Бастиона и привести в исполнение свой план. Медлить было нельзя. Потому что он собственными руками только что сотворил того, кто согласно пророчеству Мёрдока, соберет все четыре ключа воедино, и тогда никакие вторжения в систему мироздания Милора Адони станут невозможными. Этого нельзя было допустить.

И убить обновленного Патрика тоже было нельзя.              

____________________________________________________________________________        

* Круг приближенных к императору был настолько узок, что вокруг него, сложилась некая система более или менее удаленных кругов. Чем удаленнее от императора был  круг, тем его радиус  был больше. Со стороны это выглядело как самостоятельная планетарная система, в центре которой был правящий в данный момент потомок Великих Руманов. Постепенно в среде придворных живописцев (не входящих в ближайшие круги) возникло особое направление живописи, где император всегда изображался в виде  дневного светила. Поначалу между живописцами шли ожесточенные бои по поводу канонов художественного образа. В целях пресечения распрей и членовредительства художники утвердили «эталон светила», регламентирующий не только количество лучей, но даже форму их расположения вокруг диска.       

 

           

Патрик похлопал по нагрудному карману, куда недавно положил шестеренку от механизма, приводившего в движение любимую детскую игрушку. Она бесследно исчезла. Полно те, бесследно ли? На груди Патрика пульсировал  острой болью свежий ожег, повторяющий очертания талисмана.

Выйдя на улицу, Патрик вспомнил о пчелах. Обученные собирать сны, с приходом Весны они продолжат обворовывать жителей Восточного континента. Как жалко, что он не спросил у госпожи Ди Сканции, как справится с этой бедой. Оставалось только одно решение – сжечь все ульи. Но это еще успеется. Сейчас нужно собраться с силами и нагнать Пьера до того, как он укроется в своем летающем замке. Патрик сконцентрировался и произнес заклинание левитации. Ничего не получилось. Сил  осталось разве что на удерживание в памяти инструкции по безопасности полетов. Тяжело вздохнув, Патрик медленно побрел туда, где при свете дня видел Грозовой Бастион.

***

Дон Федерико вторые сутки сидел в каменном мешке внутреннего двора замка. По старой привычке он пробовал ловить языком пролетавших мимо мух. Но стоило ему распахнуть пасть, как муха вспыхивала в струе пламени. Жертвой последней попытки стала не муха, а непозволительно близко подлетевшая к дракону любопытная сорока. Чем активнее желудок сигнализировал дону Федерико о своей неудовлетворенности, тем мощнее становилась струя изрыгаемого пламени.  Сейчас дон Федерико спал и видел себя изумрудной ящерицей, приготовившейся пообедать упитанным богомолом. Сквозь сон он чувствовал острый запах, исходивший от всхрапывающего в стойле Хаммуба, и услужливое сновидение значительно увеличивало размеры грезящегося богомола. Дон Федерико лениво приподнял веко, услышав, как скрипнули петли замковых ворот. Голодный глаз уловил плавные движения, как две капли воды похожие на вкрадчивые движения охотящегося богомола. Изо всех сил подавив желание изрыгнуть порцию бушующего в желудке пламени, дон Федерико ловко выпустил язык, схватил им крадущуюся фигуру и, игнорируя вопли протеста жертвы, отправил ее в пасть. Два вздоха, один полный удовлетворения, второй – ужаса, выпорхнули из каменных стен замка. Но их никто не услышал, если не считать одинокой звезды. Но разве у звезд есть уши? Поворочавшись, чтобы еда быстрее достигла взволнованного ожиданиями желудка, дон Федерико уснул. Осень, проводившая очередную бессонную ночь у крохотного оконца и ставшая невольной свидетельницей произошедшего, , лишилась чувств. И если бы не чудесная шаль господина Холода, парившая вместе со своей владелицей как облако под самым потолком, это падение причинило бы пленнице серьезные травмы.

***

Ксаверий считал  вызовом любой забор, чья высота заставляла усомниться   в возможности его преодоления. Крепостная стена Грозового Бастиона была как раз из числа таких преград. После пары непродуктивных попыток, Ксаверий с видом триумфатора оседлал крепостную стену и словно в знак особого пренебрежения к противнику занялся личным туалетом. Он почти закончил наводить глянец, когда в поле его зрения попала фигура, вопреки признакам смертельной усталости, упорно приближавшаяся к крепостным воротам.  Ксаверий не без любопытства проследил за тем, как путник, взявшись за дверное кольцо, из последних сил потянул его на себя.

- Необъяснимая тяга, во что бы то ни стало, быть съеденным драконом меня озадачивает, - съехидничал кот.

- Никогда не мог понять, как кошкам  удается быть сразу во всех местах одновременно, - нашел силы на сарказм Патрик.

- Очень смешно, - без тени улыбки заметил кот. – В отличие от тебя я не пытался неудачно пошутить. Во дворе и впрямь – дракон.

- Этого и следовало ожидать. Пьер не мог обойтись без эффектных декораций. – Патрик прислонился спиной к стене и перевел дух. – Дракон-то хоть большой или не стоящий упоминания в моей эпитафии?

- Крупный экземпляр, - оценивающе прикинул кот. – Думаю, самец. Он вроде бы  не выглядит голодным, однако рисковать почем зря не стоит.

- Предлагаешь махнуть рукой  на спасение мира?

- Предлагаю подумать о спасении своего тела, чтоб было чем спасать мир. Я ж не просто так тут сижу. Как тебе известно, Милор Адони не снабдил котов крыльями. Поэтому нам приходится рассчитывать только на ловкость, цепкость, ну, и хитрость. Так что если ты послушаешь моего совета и попробуешь взобраться на стену, то твои шансы спасти мир значительно увеличатся.

- Взобраться на стену? Да у меня нет сил даже  постучать в ворота.

- Смотри сам. Я тебя предупредил, - и Ксаверий еще раз оценивающе посмотрел на дракона.

Но силы у Патрика нашлись не только на то, чтобы приоткрыть одну из створок ворот, но и на сотворение полога из черного бархата, который бесшумно опустился на морду сыто похрапывающего дракона. Оставалось лишь незаметно просочиться в замок, что у Патрика великолепно получилось. Шмыгнувший следом за ним Ксаверий устремился в сторону благоухающих сырами и копчеными колбасами кладовых.

Обойдя зал за залом, Патрик не встретил ни одной живой души за исключением моли, по-хозяйски порхавшей в гардеробной. Слой пыли, укрывший все горизонтальные поверхности в кабинете, красноречиво свидетельствовал о том, что замок  давным-давно не посещали, и Пьер в том числе. . Это обозначало , что завершения вынужденного путешествия Патрика пока не предвиделось – Пьера нужно найти до того, как он осуществит свои безумные идеи.  И начать следовало с  дракона. Кто знает, что может натворить оставленный без присмотра древний ящер?  Да, и еще на всякий случай стоит проверить все четыре башни.  От Пьера можно было ожидать любых сюрпризов.

Патрик не без интереса окинул взором ряды взбиравшихся под потолок стеллажей с книгами: вот бы недельку-другую посидеть здесь!. Помимо книг на стеллажах там и сям стояли различные диковинные приборы и инструменты, о предназначении большинства которых Патрик не имел ни малейшего представления. Поэтому, заметив на одной из нижних полок большую лупу, Патрик обрадовался ей, как старому хорошему приятелю. Он машинально взял ее в руку и, прищурившись, посмотрел через нее на странный агрегат с большим количеством стеклянных колбочек, соединенных между собой длинной свитой в спираль трубкой.

- А, ну да! Рефрактизатор Ангремсона, - кивнул Патрик, чем нимало удивил себя: он впервые видел этот аппарат и знать о нем ничего не мог. Но он знал о нем абсолютно все: от истории создания, до нюансов технологии применения. Патрик оценивающе взвесил лупу на ладони и навел ее на следующий прибор. – Изометрический дифузатор Сторка. Замечательно!.

В следующие две минуты аналогичным образом он познакомился еще с некоторым научным инвентарем, обитающим в кабинете,  а также с содержанием семитомного собрания сочинений магистра Диплодактеля о древних ящерах. Диплодактель считался крупнейшим специалистом по драконоведению, составленный им атлас пород драконов на протяжение вот уже нескольких сотен лет считался полным. Тем удивительней представлялся тот факт, что дремлющий во внутреннем дворе замка дракон не был в нем описан.  Подойдя к окну, из которого открывался вид на всю внутреннюю часть замка, Патрик присмотрелся к дракону. Так и есть, он не был похож ни на один доселе изученный вид. Патрик поднес лупу к глазу и посмотрел на ящера вооруженным глазом: в первых лучах восходящего солнца дремала маленькая зеленая ящерка, свернувшись кольцом на холодных булыжника мостовой. 

- Вот так-так!, - усмехнулся Патрик, - все, оказывается, значительно проще.

Он открыл окно, широким жестом зачерпнул со стола пригоршню пыли и высыпал ее на рептилию под окном, сопроводив свои действия коротким «Морфо-покус». Дон Федерико вздрогнул - его привалило пологом из черного бархата, но стало мягче и теплей – и перешел к просмотру следующей части сновидения, где он традиционно заканчивал трапезу солнечными ваннами.

Патрик сунул лупу в дорожную суму и, прежде чем покинуть кабинет, снял с полки толстый том в затрепанной, местами поменявшей первоначальный цвет обложке, и также отправил его  в суму.

Осмотр башен принес неожиданные результаты. Взломав печать заклятья на северной башне, Патрик с массой предосторожностей поднялся вверх по винтовой лестнице. В небольшом округлом помещении царил полумрак, едва разбавляемый скудным светом из небольшого оконца. Необъяснимая дымка, скорее даже туман белесым пологом висел под потолком. И если бы внимание Патрика не привлекла безжизненно свесившаяся с туманного края рука, он ушел  бы, не забыв запереть дверь.

Приведение в чувства пленницы, а также ее рассказ о событии, вызвавшем ее обморок, заняли считанные минуты. Не желая ни на секунду длить свое заточение, Осень выбежала во двор и вдохнула полной грудью воздух,  еще не окончательно распростившийся с запахом серы.    

- Как хорошо! – настроение Осени (как и подобает настоящей осени) резко изменилось. – Жаль, жаль, что мне скоро сдавать свои полномочия Зиме!. А работы непочатый край. Пожалуй, начну прямо сейчас. И начну с Дивного Леса.

***

   - Вы намерены остаться здесь, ваше высочество? – Максимилиан качнул хрустальный наперсток одного из росших в изобилии на острове ландышей.

Авиталь кивнула. Максимилиан переминался с ноги на ногу, не зная, что говорят в подобных обстоятельствах. На ландышевой поляне, куда его привела принцесса, присутствовало почти все население Белого Острова. Оно собралось перед королевскими покоями, чтобы послушать речь королевы, посвященную окончанию конфликта Времен Года. И в тот момент, когда магический колпак накрыл Дивный Лес, участь его ничего неподозревающих обитателей была предрешена.

- Ваше высочество, берегитесь! - отчаянно выкрикнул чайник, увидев в непосредственной близости от принцессы мрачную тень рыцаря. – Я вас спасу!.

- Ах, мой отважный медный рыцарь, не беспокойся: Максимилиан не представляет для меня угрозы. Он добр ко мне, как всякий искренний друг.

- Друг? – изумился чайник. – Разве он не служитель сил Тьмы?

Максимилиан с неприязнью посмотрел на разгорячившийся предмет кухонной утвари. Чайник как чайник,  малость помятый и давно немытый. Но почему-то его появление обеспокоило Максимилиана. То, как помятые медные бока отражали первые лучи восходящего солнца, болезненно отзывалось где-то под кольчугой.       

- Нет, - ответила фея. – К тому же силам Тьмы не нужны помощники, они и сами прекрасно справляются. Более того, Тьма всего лишь противоположность Света. Ты, как и многие путаешь понятия, приписывая Тьме свойства Зла. Но это неправильно.

- Ты ее нашел!, – выпалил запыхавшийся мумзик. Он только что прибежал на голоса и остолбенел, вновь увидев того, кто бесцеремонно отобрал у него тень ключа. 

Неизвестно, как долго тянулась бы немая сцена, не появись  на поляне Патрик с Осенью. 

- Что здесь происходит? -  насторожилась Осень.

- Доброе утро, госпожа Осень!, - поздоровалась принцесса, - и вам, незнакомец, доброго здравия.

- Ваше высочество, вы свободны? До меня доходили вести, что…

- Прошу вас, не вспоминайте. Это в прошлом. Благодаря Максимилиану, - принцесса вспорхнула на плечо темного рыцаря, - я обрела свободу. И скорее умру, чем дам вторично отнять ее у меня.

- Не беспокойтесь, принцесса, - ответил Патрик, - вам не нужно жертвовать ни жизнью, ни свободой. Пьер Наваль покинул наш мир весьма эксцентричным образом.

- Не может быть! – воскликнул Максимилиан. – Вы в этом уверены? Ему нельзя доверять, он мастер мистификаций.

- Как раз жертвой одной из них ему и довелось стать, - Патрик продемонстрировал публике ящерицу, возмущенную тем, что ее бесцеремонно завернули в какую-то тряпицу и сунули в сумку. – Мир обязан этому дракону избавлением от потенциального тирана.

- Дракону? Подождите, в пророчестве все было совсем не так!. Разве не я должен победить дракона? – чайник вопросительно посмотрел на принцессу.

- Ах, милый чайник, не всем пророчествам суждено сбыться, - подбодрила поникшего друга Авиталь.

- Принцесса, а нет ли какого-нибудь пророчества, в котором говорилось бы о снятии заклятия с Дивного Леса? – озадачил юную фею ЛоббиТобби. – Не представляю, как мне выполнять профессиональные обязанности,- это же не лес, а  стекольная мастерская.

- Нет, - тут же сникла принцесса. – Но поверь, у меня не меньше, чем у тебя, оснований желать освобождения Леса. Если бы нам удалось встретить кого-нибудь из корфов или хотя бы найти их Книгу.

- Что за корфы, какую книгу? – с надеждой спросил мумзик.

- Думаю, что вот эту, - Патрик извлек из сумы тот самый том в изношенной обложке, который прихватил из кабинета Пьера.

- Откуда она у вас? – изумилась Авиталь. – А впрочем, не это сейчас важно. Вы знаете корфский диалект, вы изучали их руны?

- Немного, - слегка смутился Патрик и, чтобы избежать дальнейших расспросов принялся ковыряться в суме. Сам не понимая зачем, он извлек подвернувшуюся под руку лупу и посмотрел сквозь нее на остатки истертой надписи на корешке Книги.

- Вы нам поможете? – взмолилась Авиталь.

- Несомненно, - убирая в суму лупу, ответил он уверенно, потому что уже в деталях знал весь  ритуал оживления Леса. – Нам необходимо Зеркало.

- То самое? – угрюмо спросил Максимилиан.

- Да. Но я не знаю, как его добыть, - признался Патрик.

- Я знаю, - эхом отозвался Максимилиан. – Оно находится недалеко отсюда. Но я не смогу его достать, оно мне не подчинится.

- Если только в этом заминка, то мы отыщем способ, - с энтузиазмом заверила всех Осень. – Так что же, где  оно?

К моменту, когда Осень в сопровождение Максимилиана возвратились на ландышевую поляну, Патрик закончил объяснять ЛоббиТобби, Авиталь, чайнику и вернувшемуся к бузиновому кусту Пуштаку условия возвращения Леса к жизни.

В руках Осень держала какой-то предмет, завернутый в туманную шаль. Максимилиан предпочел на несколько шагов отстать – присутствие Зеркала беспокоило его. Осень опустилась на пень, откинула край шали и достала покореженный от удара о скалы отливавший медью диск. Кроме того, что поверхность Зеркала утратила первозданную ровность, один из его краев был увенчан длинной узкой щербиной с неровным краем. Часть огненно-красного металла отсутствовала.     

- Это оно и есть?- чайник подошел поближе и вгляделся в неровную поверхность треснувшего Зеркала.

- Да, - выдавил из себя Максимилиан.  – И мы оба с тобой имеем к нему непосредственное отношение.

- Угу, а еще ЛоббиТобби и Пуштак, - продолжая рассматривать свое изображение, заметил чайник. – Один видел Зеркало, когда оно было целым, с этой стороны, а второй- с внутренней.    

- Все сходится, - подтвердил Патрик, - для оживления Зеркала необходимы семеро, имеющих к нему непосредственное отношение. Пятая – принцесса, так как только из ее рук можно получить ключ, способный оживить Зеркало. Шестая – Осень в числе прочих членов Ордена Посвященных присутствовала при рождение Зеркала. Седьмым, с вашего позволения, следует считать меня, так как только я знаю процедуру оживления Зеркала.

- Как хорошо все складывается, - удовлетворенно сказал чайник. – Когда приступим?

- Не ранее, чем найдем необходимого для ритуала восьмого участника, - Патрик потер переносицу.

- Какого такого восьмого? – всполошился Пуштак.

- Для завершения ритуала необходим восьмой участник, не имеющий к Зеркалу никакого отношения. Он должен принять Зеркало в свои руки после процедуры очищения последнего, - Патрик озабоченно перевернул страницу Книги, на которой красовался круг несколько раз перечеркнутый стрелами из витиевато переплетенных значков и букв.

- Кстати, для процедуры нужен еще и ключ, - напомнила Авиталь. – А где мы его возьмем?

- Как же я мог забыть! – всполошился Патрик. – Марк! Он там сидит один, ничего не знает, переживает. Я скоро вернусь!. А вы пока найдите то, чем можно было бы написать на стекле.

Патрик подбежал к стогу, где ночью оставил мальчика и, срывающимся голосом позвал:     

- Марк! Марк, это я – Патрик.

Из стога высунулась всклокоченная голова и сонно пролепетала:

- Ты его победил? Теперь ты возьмешь меня с собой?

- Возьму!, - подтвердил свое обещание Патрик. – Но сначала мы сделаем хорошее дело. И главная роль в этом достается тебе.

- Ух ты! – восторженно выдохнул Марк. – Здорово! А что нужно делать?

- Пойдем, я все расскажу тебе по дороге.

- Патрик, вы настоящий волшебник, - Осень улыбнулась, - вы нашли восьмого, и лучшей кандидатуры в непосвященные придумать невозможно.

- Я покажусь вам нескромным, но я нашел не только главного участника предстоящего ритуала, но и ключ, - скромно потупился Патрик. – Пожалуй, нам стоит поторопиться – солнце еще не выкатилось из-за горизонта, это нам на руку. Ваше Высочество, прошу вас принять этот ключ и действовать в соответствии с процедурой.

Авиталь кивнула. Ничего сложного в отведенной ей роли не было, оставалось лишь не запутаться в очередности действий, пунктуально изложенной корфами в Книге.

- Марк, ты помнишь все, что тебе предстоит сделать? – Патрик наклонился к мальчику, во все глаза таращившемуся на фею и ее прозрачные крылышки.

- Что? А, да! Конечно, помню. Но ты все равно мне подсказывай, вдруг я собьюсь, - попросил Марк.

- Приступим, - Патрик жестом пригласил участников магического действа занять отведенные им места.

Для начала Патрик нацарапал на стеклянной поверхности лужайки полученным от принцессы крошечным алмазным скипетром круг и заполнил его формулами по примеру, приведенному в Книге. Затем поместил искореженное Зеркало в его центр и обратился к Осени:

- Прошу вас, вспомните, как можно подробнее, все величальные пожелания, полученные Зеркалом при рождении. Но произнесите их так, словно вы желаете напомнить долго и серьезно болевшему другу о его талантах и умениях.

Трепеща от волнения, Осень срывающимся голосом  перечислила:

- Ты видишь суть вещей и явлений;  ты можешь  видеть даже то, что увидеть невозможно; тебя нельзя подчинить или заставить лгать; в тебе сосредоточена сама жизнь; ты умеешь хранить тайны; твоему взору доступны иные Пути и Времена;  ты можешь подсказывать и давать ответы тем, кто умеет задавать правильные вопросы.

- Ваше Высочество, ваш черед, – подсказал Патрик.

- Я разрешаю тебе прикоснуться к силе и тайне ключа, - величественно произнесла Авиталь, передавая ключ Патрику, - дабы обратить их во благо и благом возвратить миру.

- Да будет так! – хором провозгласили все семеро, после чего Патрик положил ключ внутрь круга так, что на несколько мгновений он слился с магической формулой, превратившись в один из таинственных знаков.

Над кругом взметнулись и стремительно зазмеились вихревые потоки, вбирая в себя звон хрустальных ландышей, свет едва окрасивших небосвод первых лучей солнца, аромат осеннего воздуха и даже кусочек туманной шали Осени.

- Пора, - Патрик посмотрел на Марка, - дело за тобой, мой мальчик.

Марк неуверенными шагами подошел к образованному семеркой кругу, вопросительно посмотрел в лицо Патрику и, получив в ответ ободряющую улыбку, присел на корточки и опустил обе руки в искрящийся поток энергии, огненной спиралью охватившей Зеркало.